Турдук.
Однажды ёжики захотели Турдук. Зачем ёжикам Турдук? Никто не знает. Да и вряд ли мы сможем когда-нибудь понять этих загадочных зверей. Наверняка они собирались использовать этот опаснейший предмет в преступных целях. Например, захватить мир. Но Турдук так просто не найдёшь! Ха-ха! Хо-хо? Нет?
Зря, зря радовалось всё прогрессивное человечество. Эти паршивцы отправились в Особую лавку.
В Особой лавке было тихо. Продавщица сидела за прилавком и читала неизданные мемуары Сальери «Моцарт, или как аффтар выпил йаду». Книга была захватывающая, драматическая, и проглатывалась на одном дыхании. Зазвенел колокольчик у входа.. Продавщица подняла голову. На пороге Лавки стояли ёжики.
- Здравствуйте, - сказал Главный Ёжик. – Нам нужен Турдук.
- Там, на полке, - сказала продавщица и уткнулась носом в книжку.
- Нада, - уклончиво ответил Главный Ёжик и изумлённо смолк. Что-то было не так.
- Ну что стоите? Берите, берите. Вон там, во втором ряду, крайняя справа, - ткнула пальцем продавщица, не отрываясь от книжки.
- Что, вот так подойти и взять? – осторожно спросил Ёжик.
- Конечно, - ответила продавщица.
- И Вам не интересно, зачем нам это нужно? – изумился Главный Ёжик.
- Да мне то какое дело. Нада, значит нада. Моё дело маленькое: сиди- продавай.
Ёжик с опаской посмотрел на продавщицу и оглядываясь, будто ожидая подвоха, подошёл к полке. На полке стоял Турдук. Главный Ёжик осторожно тронул его коготком. Турдук зашипел. Ёжик испуганно отпрыгнул и нервно посмотрел на продавщицу. Та с аппетитом грызла яблоко, листала Сальери и не обращала на покупателя никакого внимания. Главный Ёжик снова прикоснулся к Турдуку. Тот опять зашипел.
- Настоящий! – в восхищении сказал Главный Ёжик. И расплылся в улыбке. Вся стая принялась радостно перешёптываться.
- Ну что, берёте? - спросила продавщица.
- Конечно! – сказал Главный Ёжик.
- Деньги? – поинтересовалась продавщица.
- У нас только… Вот, - и Ёжик высыпал на прилавок горстку золы.
- Эх, и почему всегда всё не как у людей, - вздохнула продавщица, сметая пепел в ящик. – Теперь мучайся, восстанавливай их. Ну хорошо хоть не капуста, - смягчившись, сказала она. – Получите, - и протянула ёжикам пакет, в котором лежал Турдук.
Турдук стоял посреди поляны, искрясь и переливаясь на солнце. Дул свежий ветерок. Он колыхал иголки ежиной стаи, которая собралась здесь в полном составе. Главный Ёжик осторожно подошёл к Турдуку и прикоснулся к нему. Турдук зашипел. И Вселенная ответила ему тем же. Начиналась эра Ежей.
Ёжики и паровозы
Однажды ёжики решили умереть за паровозы. Зачем, как, почему – вы меня не спрашивайте. По ёжикам я не эксперт, они сами по себе, я сам по себе. Они – коварствуют, я – открываю миру глаза. Но насчёт умереть – это они хорошо придумали. Только приветствую. За, можно сказать. Обеими руками. Ежам не место в цивилизованном мире. Но как-то мне это всё подозрительно. Ведь ёжики никогда ничего не делают просто так. Зачем же они хотят умереть за паровозы?
- Начальник! Начальник! Там того! Этого… - стрелочник Кузьмич нервно крутил в руках картуз.
- Кузьмич! Сколько раз я тебе говорил – не тревожь, не тревожь хозяйский сон! – вальяжно сказал начальник станции и лениво стегнул Кузьмича розгой по тощему заду.
- Благодарствуем, барин, - сказал Кузьмич, согнувшись до полу. – Токма дело срочное, неотложное.
- Ну что Кузьмич, что в нашей дыре может быть неотложного? – спросил начальник станции, чеша давно немытую пятку.
- Ежи! – громко прошептал Кузьмич. И страшно выпучил глаза.
- Какие ежи? – опешил начальник станции, моментально усевшись на кровати.
- Серые! На рельсах. Лежат, как Каренина, трагически так. А в лапах – транспаранты. А на транспарантах – надпись. «Умрём», пишут, «за поезда!».
- Да, странное дело. За ежей-то нас не погладят по головке. Выпрут, как есть выпрут, если ситуацию не разгребём. Пошли-ка туда, разберёмся, - и начальник, напялив халат с розами и турецкую феску, энергично пошёл изучать ситуацию на местах. Кузьмич, изредка подпрыгивая, засеменил за ним следом.
Ежи лежали на рельсах скорбными, стройными рядами. Колыхались знамёна и транспаранты, Главный Ёжик красивым тонким голоском вытягивал песнь о тяжкой судьбе паровозов, которые летят вперёд. Начальник утёр непрошеную слезу и громко высморкался.
- Умрём за паровозы! – вдруг истерично вскрикнул на рельсах маленький ёжик, приподнялся на одной лапке – и снова опал.
- Слушай, Кузьмич, делать что–то надо. Пропадём ведь так, они настроены то серьёзно. У ёжиков же такие связи и такие возможности – только держись. Слышал, что с Главным Руководителем полётов случилось? То-то. А уж у него такие возможности для противодействия были, что нам и не снилось. И что им эти паровозы сдались? – почесал начальник пробивающуюся лысину. – У нас их и нет давно. Кузьмич, вот есть у нас паровозы?
- Да один вроде завалялся, - задумчиво сказал Кузьмич. Затем поймал в бороде вошку и раздавил её двумя пальцами.
- Кто же тут главный у них? – начальник пристально присматривался к ёжикам. – Тот, что поёт, наверное. Он на рельсах не сидит! – и обрадовался своей догадливости.
Начальник станции подошёл к Главному Ёжику и кашлянул.
- Да-да? – прервал пение Ёжик.
- Скажите, а в чём смысл акции? Зачем вы хотите умереть, да ещё за паровозы? – спросил начальник.
- Нада, - уклончиво ответил Главный Ёжик.
- Слушайте, но так же нельзя! – возмутился начальник станции.
- Можно, - спокойно ответил Ёж.
- Но у нас же почти нет паровозов! – воскликнул начальник.
- И? – поднял Главный ёжик бровь.
- Хорошо, сдаюсь. Зачем вам умирать? Ведь жизнь прекрасна! – затем начальник нагнулся и шёпотом спросил: - Может, паровоз возьмёте? Последний! Почти как новый!
- Ещё вагон угля, провиант и свободную ветку до Бобруйска, - жестко поставил условия Главный Ёж.
- Слушайте, а зачем Вам в Бобруйск? – удивился начальник станции.
- Нада, - второй раз за вечер уклончиво ответил Ёжик. И принялся сворачивать флаги.
Паровоз нёсся на всех парах вперёд, к светлому будущему и городу Бобруйску, который ещё не знал, какое счастье на него должно было свалиться. «Съезд жЫвотных пройдёт по расписанию!» - довольно думал Главный Ёжик. «И мы покажем всем, где раки зимуют! И даже проводим! Пусть знают дорогу!» Играл гармонист, ёжики плясали, пели, радовались жизни. Революция была неизбежна и неотвратима. Как ёжик.
Начальник наклонился над брошенным транспорантом. Сквозь "Умрём за поезда!" проступала старая, стёртая краска:"Отдайте ёжикам Луну!".
"Куда ж они детей-то дели..."-вдруг с ужасом подумал Начальник.
-Эх, легко отделались, барин - перевёл дух Кузьмич, глядя вслед пыхтящему на горизонте паравозу. Начальник, ошарашенный своей мыслью, таращился на красные тряпки у ног. Кузьмич даже не подозревал, насколько был прав.
Танцующие под дождём.
Однажды ёжики танцевали под дождём. Как могут танцевать под дождём животные? – спросите Вы. И будете абсолютно прав. Но ёжики – необычные животные. Скрытные и таинственные. Они никогда ничего не делают просто так. Вряд ли мы сможем разгадать их порывы. А когда нам откроется тайна – будет уже слишком поздно. А пока…
Ёжики танцевали под дождём и пели. Прямо посреди главной улицы усталого города. Танцевали легко и красиво, отбросив предрассудки и условности. Их босые пятки шлёпали по лужам (Почему босые? А вы видели ёжика в ботинках?), а с их иголок стекали капли и мягко шлёпались на землю. Прохожие испуганно расступались и застывали на месте, завороженные этим странным и прекрасным зрелищем. А ёжики не обращали на них никакого внимания.
- СТОП! – встал посреди дороги Мэр города. И взмахнул часами на цепочке. Ёжики остановились. – Что это вы за беспорядки разводите, почему спокойствие и нормальность пешеходного движения нарушаете?
- У нас гон. Нам можно, - сказал Главный Ёжик. И показал большую бумагу с круглыми печатями.
- Какой такой гон? – удивился Мэр города.
- Осенний, - протянул ещё одно разрешительно удостоверение Ёжик. Печатей на ней было ещё больше, изредка попадались даже треугольные, а слово «Осенний» было жирно выделено и подчёркнуто дважды толстым красным карандашом.
- А почему по главной улице? Не положено! – попытался перейти в атаку Мэр.
- Дело в том, что ёжики – создания прямые, кривых линий не понимают, - сказал Главный Ёжик, надев очки и зачитывая текст по бумажке. - Министерство природы вошло в наше положение и разрешило проход по Самой Прямой и Главной улице. За это мы обещали остальную часть города не трогать. Как я уже сказал, ёжики – создания прямые. Могли быть последствия. Вопросы есть? – посмотрел Главный Ёж на Мэра из под очков.
- Нет, - дрожащий Мэр сел на краешек тротуара и утёр платочком вспотевший лоб. – И часто у вас этот… Как его там? Ну, вот, Гон!
- Да как Вам сказать, - Ёж задумчиво протёр очки.- Большой раз пять шесть за сезон, а Малые… Ну раз по восемь на неделе может быть.
- А чем Большой гон от Малого отличается? – заинтересовано спросил Мэр города.
- Размерами, естественно! Экий Вы бестолковый, однако! – рассмеялся Ёжик.
- А это какой? – вдруг спросил Мэр, и, взглянув на Главного Ёжика, понял, что ответа получать явно не желает. Но было уже поздно.
- Малый, конечно! – радостно ответил Главный. Тысячи ежиных лап захлюпали по лужам, прейдя в движение. Мэр поджал ноги и с тоской смотрел на прыгающую по лужам стаю.
- Слушайте, а зачем вы танцуете? – в отчаянии спросил он. Этот вопрос тревожил его больше всего, но он до самого последнего момента боялся его задать.
- Нада!- уклончиво прокричал издалека Главный Ёжик.- До вечера!
Мэр печально вздохнул, и, напялив шляпу, угрюмо поплёлся к дому.
Ёжики танцевали под дождём. Вскоре к ним присоединились прохожие.