Пишется быстро, а все эти неловкие тычки-мычки, хрюки и тисканья продолжались более полутора часов. Когда Марфа ушла (я проводила ее, муж так и остался лежать в спальне), я забралась в душ и провела там около часа. Мне почему-то не хотелось выходить. Не хотелось встретиться глазами с тем, с кем не боялась идти и в огонь, и в воду все девять с хвостиком лет. Не знала, что сказать человеку, с которым всегда и молчать-то было славно. Почему-то теперь во что бы то ни стало нужно было что-либо сказать.
Наконец я потихоньку открыла дверь и прислушалась. Тишина. Шагнула из ванной - и он преградил мне дорогу. Оказывается, он стоял под дверью все это время, а я-то думала, спит давно. Мы посмотрели друг другу в глаза. А в них - вина и грусть, и еще что-то невыразимое... И кристаллы чего-то разрушенного, разбитого, наверное, обломки нашей общей ауры… А может, я утрирую?..
"Ты смогла бы все это забыть?" - спросил он.
"Не знаю. Но говорить об этом точно не буду никогда".
"Я тоже" - прошептал он и вжался губами в мои волосы.
Сейчас, по прошествии некоторого времени, когда мы больше не смотрим свинг-видео и нас не посещают мысли о ком-то третьем, я думаю: а может, Марфа была нам необходима именно для того, чтобы понять, как хрупок и как прекрасен мир двоих? И что вторжение в этот мир третьего лица всегда является ничем не оправдываемой диверсией или даже покушением. Покушением на тонкую материю под названием любовь.
|