Форум переносится на http://f.zakat.ru/

Сказочка на ночь - форум друзей сайта Zakat.ru

Вернуться   форум друзей сайта Zakat.ru > Общий > Потустороннее, необъяснимое и невероятное
Регистрация Справка Пользователи Календарь Поиск Сообщения за день Все разделы прочитаны

Потустороннее, необъяснимое и невероятное про всё связанное с необъяснимым и потусторонним - Фен-Шуй, ангелы хранители, НЛО, талисманы удачи и т.д.

Ответ
 
Опции темы
Старый 20-02-2007, 06:36 PM   #1
rpoM
 
Сообщения: n/a
По умолчанию Механизм (Сказка на ночь..)

Ночник опрокинулся на пол.
Ладони панически заколотили по воздуху, по постели. Дыхание участилось, женщина застонала, стоны перемешивались с жалобным поскуливанием. Голова судорожно откинулась, волосы разметались по подушке.
Лежащий рядом мужчина проснулся и привычным, давно уже отработанным движением зафиксировал женщину тяжелой рукой. Выждал несколько минут, пока она не успокоилась. После этого он осторожно расправил смятое одеяло и укрыл ее; встал с кровати и вернул ночник на место, предусмотрительно отодвинув тумбочку подальше. Когда он возвращался в постель, женщина уже проснулась.
Мужчина задержался, присев на краешек кровати.
- Опять твои кошмары? – спросил он.
Она молча кивнула. На какую-то секунду мужчине показалось, что она смотрит на него сквозь багровую пелену. Он даже не удивился, когда она принялась тереть кулачками глаза.
- Опять то же самое, - пробормотала женщина. – Господи, даже подушка намокла.
- Она сухая, - мужчина коснулся пальцами наволочки. – Ничего не было.
- Было… Ты спи, дорогой. Скоро будильник…
- Ты сама лучше любого будильника. Послушай, мы уже два года вместе. Может быть, расскажешь мне, что тебя мучает?
- Я боюсь, этого нельзя никому рассказывать. Еще сдашь меня в психушку…
- Ты же знаешь, что не сдам. Ну, давай же. Тебе просто необходимо с кем-то поговорить.
Он отошел к подоконнику и закурил в темноте сигарету.


…К вечеру погода испортилась.
Ветер тащил по небу бесконечное одеяло рваных облаков, между которыми поблескивали ранние звезды. Хотя днём весеннее солнце растопило последний снег, сейчас воздух опять остыл. В десять часов двор совсем опустел, в окнах панельного дома на окраине города зажглись огни, и только двое подростков сидели на скамейке, поеживаясь от порывов ветра и кутаясь в куртки.
Маша и Андрюша пережидали во дворе родительскую ссору.
Вообще-то семья Гавриловых не относилась к неблагополучным. Но и в число счастливых тоже не входила. Родители давно сделали для себя два безрадостных вывода: во-первых, жить вместе они не хотят; во-вторых, ни о каком разводе не может быть и речи, пока дети не выросли. Поэтому оба придерживались сложной политики: старались не раздражать друг друга, а если кто-то из двоих это делал, второй демонстративно не обращал внимания.
Взаимная лояльность включала в себя и такие дополнительные детали, как периодическое приготовление для мужа особенных, его любимых блюд и редкие, но дорогие подарки для жены (однажды ей перепал даже видеомагнитофон «ВМ-12», только-только появившийся в продаже). О детях заботились оба, как могли, и можно было бы даже сказать, что те вовсе не обделены вниманием.
Вот только Маша и Андрюша отлично понимали, что происходит в семье.
Они вообще были не совсем обычными детьми.
С первого класса брат и сестра учились только на четверки и пятерки, никогда не хулиганили, ни с кем не ссорились. Хотя и общались в основном только друг с другом. Сидели за одной партой; если по учительской прихоти им приходилось рассаживаться, не возмущались, но при первой же возможности снова садились рядом. Они отличались совершенно несвойственным детям флегматизмом, хотя Андрюша, по общему мнению, был «чуть-чуть поживее», а Маша вообще – «как Снежная королева».
Сам Андрюша иногда подозревал, что непоколебимое спокойствие сестры не дорого стоит. Потому что это не та железная выдержка, которую некоторые целеустремленно в себе вырабатывают, а всего лишь самоотречение во имя спокойствия других; увы, в их доме, где атмосфера иной раз накалялась так, что градусники зашкаливали, это было вовсе не лишним. Андрюша даже сочувствовал будущему Машиному мужу: сестра научилась не показывать своих эмоций, а вот проявлять их не умела; и если когда-нибудь внутренние тормоза слетят… взрывчик получится нехилый.
Вот так и у родителей – то ничего… месяц, другой, третий, полгода… а то – всё и сразу, как сегодня. Крики, хлопающие двери, бьющаяся посуда. Находиться рядом, когда ЭТО происходит, просто невозможно. Сидеть в подъезде – тоже не выход: брата с сестрой могут увидеть соседи, и тогда начнутся вопросы. Почему здесь, почему не дома? Соседи ведь не дураки, о чем-нибудь наверняка догадаются. А Маша и Андрюша откуда-то точно знали – семейные проблемы должны быть секретом для всех.
Поэтому им и пришлось выйти во двор. Здесь они не бросались в глаза – даже если и пройдет кто-то из знакомых, ну и что? Ну, решили подышать свежим воздухом на сон грядущий… о, вот опять!
Даже отсюда, с детской площадки, было слышно, как зазвенела, разлетевшись осколками, тарелка.
- Ну и холодильник сегодня, - пробормотал Андрюша. – Знаешь, Мань, я что-то уже обратно хочу. Я бы кино по видику посмотрел… не грохнули бы они его между делом.
- Скажи спасибо, если друг друга не поубивают, - Маша подняла глаза и нашла взглядом окна их квартиры. – А мне еще математику на завтра доделывать.
Голос у Маши был почти безмятежный.
Несколько минут они сидели молча. Говорить особо не хотелось. Да и о чем? Возвращение в теплую квартиру светило только в отдаленном времени – опытом проверено. Скандал начался час назад, и к моменту, когда Маша и Андрюша незаметно выскользнули за дверь, родители как раз перешли к интенсивному обмену репликами.
Опустив руку в карман куртки, Маша достала шоколадку, которой заранее запаслась на кухне. Развернула фольгу и протянула брату. Тот покачал головой.
- Не, Мань, спасибо. Жертвую в пользу сладкоежек.
- Ага, - кивнула Маша, надкусывая шоколадку. Нежная любовь к сладкому была Машиной слабостью, и в любой другой ситуации шоколадка подняла бы ей настроение. Но только не здесь и не сейчас. Ей было холодно и одиноко – даже несмотря на то, что рядом сидел Андрюша. Хотя давно уже стемнело, фонари до сих пор не включились, и откуда-то из глубины двора веяло жутью. Ветер задул сильнее, подхватывая пыль и мусор на дороге, ведущей из квартала к шоссе.
На перекрестке, там, где дорога примыкала к проезжей части, находилась остановка автобуса – но только со стороны квартала. В обратном направлении автобус обычно не останавливался. Это было бы, в общем, не странно, учитывая, что за шоссе начинался пустырь. Странным было то, что примерно в полукилометре от шоссе посреди пустыря возвышался многоэтажный жилой дом – его было видно даже отсюда. Хотя Гавриловы переехали в этот район почти десять лет назад, ни Маша, ни Андрюша до сих пор толком не знали, что это за дом и кто в нём живет. И всего лишь несколько раз Маше случалось увидеть, как от дома или к нему по пустырю двигались люди.
Сейчас многоэтажка на пустыре неярко отсвечивала в темноте желтыми квадратиками окон. Их было совсем немного, этих желтых квадратиков – остальные жильцы или еще не вернулись, или уже легли спать… или их вообще не существовало в природе.
Словно отзываясь на Машины мысли, с пустыря прилетел новый порыв ветра, глухо завыл, заметался, ударяясь о выложенные коричневой плиткой стены.
- А я бы туда сходил, - как бы невзначай произнес Андрюша. Он тоже умел читать Машины мысли, а, может, просто понял, куда она смотрит. – Всего-то минут пятнадцать пешком.
- Ну, не знаю… - протянула Маша. – По-моему, это не умно. Пятнадцать минут туда, пятнадцать – обратно… и что мы, спрашивается, будем там делать?
- Хотя бы посмотрим, что это за избушка на курьих ножках. А сидеть здесь полночи – это, по-твоему, умно? Если кто увидит, что мы и к двенадцати домой не вернулись – тут уж точно вопросов не оберемся. Да и холодно.
Маша застегнула молнию куртки до самого верха, но подниматься со скамейки она не торопилась. Она знала за Андрюшей некоторую склонность к авантюризму, но это было несколько через край. Идти через пустырь… поздним вечером… чтобы в конце пути оказаться возле странного дома… Брррррр!
- А если это режимный объект? – спросила Маша. – Ты об этом не подумал, разведчик?
Андрюша пожал плечами. На его лице промелькнула неуверенность – или Маше это только показалось?
- Объект точно не режимный. Обычный жилой дом.
- Ты что-то о нем знаешь?
Андрюша протянул сестре руку.
- Ну ладно тебе, пошли. По дороге я всё расскажу… и хоть согреемся чуток на ходу. А там нас никто не знает – можно будет посидеть в подъезде. Господи, я просто мечтаю о теплой батарее!
  Ответить с цитированием
Старый 20-02-2007, 06:39 PM   #2
rpoM
 
Сообщения: n/a
По умолчанию

…Выйдя из квартала, они пересекли шоссе и оказались на пустыре.
Маше показалось, что одновременно они попали в другое измерение. Хотя весь путь от детской площадки до остановки автобуса занял всего пять минут, обернувшись, она поняла, что квартал остался безнадежно далеко. Даже шум проезжающих машин здесь как-то глушился. От обочины пустырь пересекала едва заметная тропинка, упирающаяся, наверное, в ту самую многоэтажку. Вокруг не было ни души, впрочем, пока они шли сюда, им так никто и не попался на встречу. Маша взглянула на тропинку и вдруг услышала, как где-то в ее подсознании закричал тонкий голосок: «Нет, нет и нет, дальше – ни шагу!».
Чужое, враждебное измерение. Если попадаешь сюда, лучше не углубляться слишком далеко. Не ходить по тропинке.
Маша знала, знала, что они делают то, чего делать не следует.
Им вообще не следовало переходить шоссе.
- Долго стоять будем, Мань? – окликнул ее Андрюша. – Я сейчас околею.
Ребята зашагали вперед по тропинке. Она была такой узкой, что идти рядом оказалось совершенно неудобно, и Маша пристроилась у брата в хвосте.
- Ты собирался мне что-то рассказать, - напомнила она. Ее глаза напряженно вглядывались в темноту, но разглядеть что-либо было невозможно, только желтые окна многоэтажки по-прежнему тускло светили, наподобие маяков.
- Помнишь, в прошлом году погибла Светка Маркухина? – спросил Андрюша.
«Начинается» - подумала Маша.
- Помню, - сказала она вслух. – Надеюсь, это не имеет отношения к дому, куда ты меня сейчас тащишь?
- Прости, но… имеет, - виновато сказал Андрюша. – Вообще-то, я давно уже собирался туда сходить, просто всё времени не было. Ты тогда не поехала на похороны, а я был на кладбище.
Света Маркухина училась в параллельном классе. Тихая, незаметная девочка, «хорошистка». Прошлой зимой она… наверное, вот так же, как они сейчас… ушла вечером из дома и обратно уже не вернулась.
ЖИВОЙ не вернулась.
В тот день Маша была у подруги Тани Семечкиной – они вместе делали уроки. Тогда еще никто в школе не знал, что со Светкой случилась беда – ее просто не было два дня на занятиях, вот и всё. Около четырех часов девочки услышали, как зазвонил телефон – Танина мама взяла трубку и с кем-то заговорила; тут же ее голос изменился. Потом она вошла в комнату и сказала: «Таня… Машенька… Это ваша классная руководительница… Погибла Света Маркухина…». Она замолчала, вытерла ладонью слёзы, и тут Маша вдруг вспомнила – а ведь Семечкины живут с Маркухиными дверь в дверь. Тогда-то впервые Маша и услышала где-то внутри себя тонкий голос: «Уходи-уходи-уходи-скорее-уходи».
Она наскоро попрощалась с Таней и ее мамой, лепеча что-то бессвязное, и, выйдя из квартиры, отчетливо почувствовала, как сквозь соседнюю дверь прокатилась ледяная волна. Через пустоту, на долю секунды оставшуюся на пути прохождения волны, она отчетливо увидела, что Светкины родители ТАМ, что они обезумили от горя и что они ждут…
…ждут, когда из морга доставят тело дочери. Маша начала спускаться по лестнице, но вдруг услышала, что снизу кто-то поднимается. Голоса, шаги.
Напряженные голоса, тяжелые шаги.
На следующем пролете она столкнулась с двоими мужчинами, несущими закрытый гроб.
Маша прижалась к стене, освобождая дорогу. Гроб показался ей слишком маленьким – правда, Светка была невысокого роста, но (от этой мысли Маша чуть не упала в обморок) гроб мал НАСТОЛЬКО, что Светке внутри, наверное, очень тесно.
Маша так и не смогла заставить себя поехать на похороны. Она осталась дома, сидела за столом, глядя в раскрытый учебник по географии – но думала совсем о другом. О том, как, должно быть, пришлось постараться, чтобы втиснуть Светку в миниатюрный детский гробик. А вот Андрюша на похоронах был. И вернулся почему-то очень поздно – напряженный, бледный, подавленный. Родители вряд ли что-то сообразили, а вот Маше сразу стало ясно – это не только похороны на него так подействовали. Было что-то еще. Но Андрюша не отвечал на ее вопросы, только бросил устало: «Потом, Мань», и лёг спать.
- …после кладбища Семечкины меня к себе пригласили, - услышала она голос брата и вернулась в настоящее время. Они шли по узкой тропинке через пустырь, и массивная громадина дома угрожающе надвигалась на них. – Ну, не только меня, конечно, там еще кое-кто из одноклассников был… Светка мало с кем дружила. Дома родители накрыли стол, Светкин отец перебрал со спиртным и объяснил нам кое-что. Жена его пыталась одернуть, но он сказал: «Им тоже надо знать!». Оказывается, Светка погибла в этом доме. Как она туда попала – неизвестно, жильцов, кажется, опрашивали, но никто не видел ее входящей в подъезд. Это очень странно, ведь она просто ушла вечером в продуктовый. А родители ходили куда-то в гости, вернулись поздно… Светки дома не было. Тогда они позвонили в милицию.
- И как быстро они ее нашли? – запыхавшись, Маша сбилась с дыхания; она и так с трудом успевала за братом, а говорить и вовсе было тяжело.
- Через несколько часов. Кто-то из нашего района заметил, как она сюда направлялась. Самое странное – зачем-то она поднялась на чердак. Что-то ей там понадобилось… И… она упала в технологическую шахту. Внутри работали вентиляторы или еще что-то в таком роде. Ее буквально разорвало на кусочки.
- Господи, боже мой! – Маша остановилась. – Андрей! Ты же не хочешь сказать, что тебе пришло в голову проводить расследование на месте?!
Брат тоже остановился. Стоял, полуобернувшись к Маше.
- Да нет, Мань, о чем ты говоришь. Расследование… Но я догадываюсь, зачем Светка туда явилась. Однажды она рассказала мне семейный секрет: ее отец работал на строительстве этой многоэтажки. Когда здание уже было возведено, и его комплектовали всякой техникой: лифтами, двигателями… один из строителей погиб. Очень странно погиб, Мань. Рабочие даже придумали легенду… Светка слышала ее от отца. Тогда, на поминках, он нам этого не говорил – просто хотел предупредить, чтобы мы сами не приближались к многоэтажке. А я не признался, что знаю легенду от Светки, он мог бы решить, что сам во всём виноват.
- Возможно, он так и решил, - съязвила Маша. – Он ведь повесился через месяц.
- Тоже вариант… - Андрюша вздохнул. – Светка просто казалась такой тихоней, а на самом деле была очень любопытная. Ей хотелось своими глазами посмотреть, что там такое…
- И ты тоже хочешь посмотреть, - кивнула Маша. – Понятно-понятно. Но вот что я тебе скажу: либо я сейчас узнаю, что это за легенда такая, либо мы разворачиваемся и идём домой. И ты идёшь вместе со мной, ясно? – добавила она тоном, не допускающим возражений.


- …Они собирались ставить эксперименты на людях в реальном времени. – Женщина сидела на кровати по-турецки, завернувшись в одеяло, и нервно затягивалась сигаретой. – Изучать реакции на явления аномального порядка. Еще по ходу строительства в стены, в перегородки вмонтировали специальную аппаратуру – для прослушивания, для ретрансляции звуков, примитивной генерации визуальных образов. Извини, можно, я выругаюсь? – она виновато взглянула на мужа.
- Если тебе хочется.
- Подлые ублюдки, вот они кто! Фашисты. Ненавижу их, просто ненавижу. Мы, обычные люди, для них всего лишь подопытные кролики.
- Ты имеешь в виду ФСБ?
- Не знаю… ФСБ, которое тогда еще называлось «КГБ», или что-то другое такого же типа – всесильное и засекреченное.
- Почему ты думаешь, что это именно они?
- Еще в институте я специально изучила всё, что касалось этого дома. Для этого и поступила в строительный… Само проектирование многоэтажки на пустыре уже было началом эксперимента. Операторам и наблюдателям отвели закрытую площадку на чердаке. Даже жильцов подбирали заранее – прошерстили «очередников», выискивая, кто по складу психики лучше всего подходит для подобных опытов. Здание специально не стали заселять полностью – чтобы «объекты» чувствовали свою изолированность не только от жилого массива, но и друг от друга. Люди, которые там сейчас живут, довольно странные…
- Я бы тоже, наверное, был странным, если б на мне ставили такие опыты, - задумчиво произнес мужчина. – А та школьница – она просто сунулась туда, куда не нужно? И наблюдатели ее ликвидировали, так?
Женщина зажгла новую сигарету.
- Нет, нет. Гораздо хуже. Когда Маркухина поднялась на чердак, операторов там не было. Площадка стояла пустой – просто пыльный закуток без освещения. Эксперимент так и не начался. Потому что зло – настоящее ЗЛО – пришло в дом гораздо раньше.


…Солнце палило просто нещадно.
Рабочие на захламленной строительной площадке двигались медленно, явно не горя желанием вкалывать по такой жаре. За углом почти законченного дома лениво ковырял землю экскаватор. Хотя стройка вошла в стадию завершения, расслабляться и сбавлять темп было рановато – оставалось многое доделать.
- Еще месяц-другой – и будем сдавать в эксплуатацию, - сказал начальник стройки прорабу. В бытовке, где они подводили итоги недели, было тесно, но, по крайней мере, прохладно.
- Поверить не могу, - проворчал прораб. – Я думал, что на всю жизнь здесь останусь.
Строительство не задалось с самого начала. Непонятно, как обошлось без летальных исходов. В первый же день один из рабочих напоролся на обрезок арматуры – едва откачали в больнице. Другого чуть не убило током при попытке наладить проводку. Когда доводили последние этажи, крановщик Васильев умудрился выпасть из кабины и переломать себе кучу костей – хорошо, в последний момент уцепился за перекладину лестницы. Регулярные перебои с подачей электроэнергии можно даже не брать в расчет. И постоянные поломки техники – тоже.
- Всегда будь оптимистом, - посоветовал начальник, наливая себе в стакан тёплой минералки. – Да ладно тебе, Артёмыч, скоро – на свободу с чистой совестью!
Артёмыч оптимистом никогда не был, да и вообще всё утро чувствовал себя как сам не свой. Груз прожитых лет никогда не был таким тяжелым. Ох, что-то случится. Причем почти наверняка именно сегодня.
  Ответить с цитированием
Старый 20-02-2007, 06:41 PM   #3
rpoM
 
Сообщения: n/a
По умолчанию

- Мне это строительство по ночам сниться будет, - сказал он. – Знаешь, Пал Сергеич, такое у меня предчувствие, что когда-нибудь эта махина рухнет.
- А что ты хочешь? – покосился на него начальник. – Высказать особое мнение? Лучше и не пытайся. С нас подписку о неразглашении не просто так ведь брали. Да ну его к черту, действительно. В фундаменте дыра с два километра глубиной – а ведь будут людей здесь селить!
- Дыра… - хмыкнул Артёмыч. – Куда уж там – контора глубокого бурения! Да еще эти Сидорец с Проськовым под ногами путаются. Погоны, мать их, даже из-под робы видно.
Начальник понимающе кивнул. Прораб вспомнил эту парочку не случайно – оба «как бы рабочих» попали в бригаду мимо отдела кадров; на квадратных физиономиях было открытым текстом написано: «Комитет госбезопасности». Польза от них равнялась нулю, зато они постоянно всем мешались и совершенно точно что-то мудрили с перекрытиями. Начальник и прораб не сомневались, что среди рабочих есть и другие комитетчики, просто не настолько заметные. Сидорца с Проськовым, надо думать, прямо из школы ГБ взяли.
На стройплощадку въехал грузовик. Пока в вагончике-бытовке продолжалось обсуждение текущих дел, водитель, не выходя из кабины, быстро переговорил о чем-то с рабочими, и те, откинув борта кузова, извлекли оттуда довольно большой агрегат. Когда впоследствии прораб Артёмыч спросит, как выглядел шофер грузовика, выяснится, что рассмотреть его не удалось – лицо оставалось в тени. Как только агрегат покинул кузов, двигатель взревел, и грузовик выехал с площадки, быстро растворившись в клубах пыли. Единственное, что запомнили строители – номерные знаки машины были густо забрызганы грязью.
- Что это такое нам привезли? – удивленно спросил начстройки, наклоняясь к маленькому окошку. Прораб потеснил его плечом и тоже выглянул наружу.
- Понятия не имею, - признался он. – Да и не должны были сегодня ничего привозить.
- Пойдем-ка посмотрим, - распорядился начальник, и они вышли из бытовки.
Рабочие толпились вокруг агрегата, обмениваясь мнениями. Мнения, как понял Артёмыч, расходились: одни считали, что это – грузоподъемный мотор, другие – что компрессор. Протолкавшись через толпу, Артёмыч с начальником приблизились к агрегату. Голоса стихли.
Это был не мотор и не компрессор. Вернее, мотором устройство почти наверняка было, но только не грузоподъемным. Так или иначе, его технологическая принадлежность пока что оставалась загадкой. Массивный металлический корпус на четырех стойках, фронтально защищенный стальной решеткой, за которой просматривались длинные тонкие лопасти. Начстройки вздрогнул – ему померещилось, что под его взглядом лопасти немного сдвинулись по кругу.
Сбоку на корпусе чернела нанесенная краской надпись: «ОТК Главный завод».
- Мужики, - Артёмыч развернулся к строителям. – Это вообще ЧТО такое???
Над стройплощадкой повисла тишина.
- Ну что, - начал злиться прораб. – Никто ничего не знает, я правильно понял? Ну, вы даёте! Взяли, сгрузили хрень какую-то, и даже не спросили, откуда она взялась?
- Водила сказал – для нас привезли, - ответил кто-то из стоявших сзади.
- Я спросил, - послышался другой голос. – Он говорит – вам виднее, моё дело – баранку крутить.
- Угу, ну, и насколько же вам виднее? – раздраженно бросил Артёмыч. – Сидорец! – окликнул он широкоплечего парня, безуспешно делавшего вид, что ему всё фиолетово. – Не для тебя посылочку передали?
Сидорец ответил прорабу тяжелым взглядом. Ему очень не нравились намеки на его истинный статус. Но у прораба взгляд был потяжелее – Сидорец отвел глаза и чуть заметно качнул головой.

- Надо позвонить проектировщику, - сказал начстройки, когда они вернулись в бытовку, так и не получив от строителей мало-мальски связных объяснений. Он снял трубку телефона и набрал номер. – Чёрт, занято. Ты вахтёра спросил?
- Спросил. Он говорит – парень предъявил какую-то бумагу с печатями, что за бумага – вахтёр ни сном ни духом. Но пропустил-таки. Я хренею с таких работников. Им сюда ядерную бомбу привезут – никто и не почешется.
- Какую, к едрене фене, бумагу?! – возмутился начстройки. Он снова накрутил номер – короткие гудки.
- Не знаю, какую, - угрюмо ответил Артёмыч. Внутри у него нарастало беспокойство. – Давай с проектировщиком разбирайся. Не нравится мне это, - пробормотал он, выглядывая в окно. Получив втык от «командования», рабочие поторопились разойтись. У выхода с площадки виднелась шкафоподобная фигура Сидорца – не иначе, побежал своим командирам докладывать. Агрегат остался в полном одиночестве, матово поблескивая округлыми боками корпуса.
- Что еще за «Главный завод» такой? – спросил прораб, дождавшись, когда начальник снова швырнет трубку. – Чего они там выпускают?
- Чего-чего! Шлакоблочные плиты, смесители для ванной и всякую херотень непонятную! – прежде чем прораб сообразил, что начальник никогда не слыхал про Главный завод, тот пояснил: - Я, Артёмыч, вообще такого завода не знаю. И, насколько помню наших подрядчиков, никаких Главных заводов среди них нету.
- Прекрасно. Тогда кто же впарил нам эту бандуру?
Ответа на этот вопрос у начальника стройки не было. Его никто не предупреждал ни о чем подобном, и, кроме того, при всём своем богатом опыте, он не мог даже предположить, для чего используются такие агрегаты. Он всё набирал и набирал номер проектного бюро, но линия по-прежнему выдавала сигнал «занято». Прораб устало опустился на заляпанную штукатуркой табуретку и перелистывал подшивки поставочной документации, но «Главный завод» нигде не упоминался.
К тому времени, когда начстройки всё же дозвонился до проектировщика и поставил последнего в полный тупик – «Что еще за агрегат, кто привёз???» - устройство пропало с площадки. И никто не видел, как это произошло. В затвердевшей под солнцем земле остались лишь четыре вмятины от стоек.
Четыре НЕГЛУБОКИЕ вмятины.
Это просто добивало. Кто-то из рабочих, участвовавших в разгрузке, заметил, что агрегат, судя по весу, должен был войти стойками в землю по самое днище. Не в воздухе же он висел!
Улететь по воздуху он тем более не мог.

В час дня на стройке было объявлено чрезвычайное положение. Начальник эмпирически подсчитал стоимость беглого агрегата и озвучил для рабочих суммы возможных вычетов из зарплаты, в случае, если устройство доставлено по ошибке и кто-нибудь затребует его обратно. Было сформировано несколько мобильных поисковых групп, которым предстояло прочесать объект от подвала до чердака. Остальные рассредоточились по стройплощадке.
Снова допросили вахтёра. Вахтёр уверял, что через проходную и въездные ворота агрегат стройку не покидал. И вообще никто никуда не выходил – «не считая товарища Сидорца».
- Если на нас повесят кражу, минимум год тюрьмы обеспечен, - сказал Артёмыч начальнику. Тот посмотрел на прораба волком: надо же, а он бы сам ни за что не догадался! То, что на них повесят кражу – факт практически свершившийся, при условии, что объявится настоящий владелец сгинувшего механизма. И они ведь даже примерно не представляют, что же ИМЕННО им удалось потерять!
Они понуро стояли, глядя на следы от стоек механизма, а вдалеке слышались голоса рабочих.
  Ответить с цитированием
Старый 20-02-2007, 06:42 PM   #4
rpoM
 
Сообщения: n/a
По умолчанию

Через полтора часа ситуация никак не изменилась к лучшему. Если агрегат действительно был (в чем начстройки уже втайне сомневался), на территории объекта и в непосредственной близости от него он точно не находился. Поисковые группы возвращались одна за другой – без новостей – и отсылались обратно с приказом «поискать получше». Начальник стройки поехал в отделение милиции, и поисками командовал прораб.

Около трёх часов пропавший механизм был найден – об этом прораб узнал по рации. Двое рабочих-монтажников – Шевчук и Маркухин - случайно заметили агрегат на чердаке в «отсеке» - помещении непонятно назначения, внесенном в проект уже после того, как была закончена коробка. Заметили «случайно» потому, что перед этим площадку успели проверить. Артёмыч распорядился не спускать с беглеца глаз, а сам лихорадочно обдумывал, как действовать дальше. Честно говоря, у него не было ни малейшего желания еще раз лично видеться с агрегатом, который – да, вот именно! – словно в прятки с ними играет. Дьявол знает, чего от этой бандуры ожидать.
А ведь предстояло еще объясняться с милицией. Сначала им привозят неизвестно откуда неизвестно какой механизм с маркировкой «ОТК Главный завод», потом эта штука скоропостижно исчезает, теперь она, оказывается, нашлась на чердаке – и кто после этого, спрашивается, дурак? Пока Артёмыч пытался принять хоть какое-то решение, с чердака ему сообщили, что устройство подключено к силовому кабелю.
Артёмыч всё не мог осознать суть последнего доклада, а «строитель» Проськов, слушавший рацию прораба, стоя за его спиной, уже бежал ко входу в здание. С происходящим следовало немедленно и очень предметно разобраться. За километр видна диверсия, вот только в чем она заключается? И кто из рабочих в ней замешан? Совершенно ведь ясно, что шуточки с не-пойми-каким-механизмом – не массовая галлюцинация, но, с другой стороны, однозначно это не коллективный розыгрыш осточертевших всем начстройки и прораба. В противном случае они с Сидорцом знали бы, что розыгрыш запланирован.
На то, чтобы преодолеть вверх по лестнице двенадцать этажей и добраться до «отсека», Проськову потребовалось три минуты. В «отсек» он вошел решительным шагом (почти бегом!) и тут же направился к механизму, стоявшему точно по центру помещения; в обе стороны от корпуса тянулись черные электрошнуры. Двое монтажников, которым принадлежала честь находки, виднелись поодаль – они явно выдерживали безопасную дистанцию.
Когда внутри металлического корпуса что-то зашумело, и защитная решетка вдруг распалась на две створки, Проськов был уже слишком близко и не успевал остановиться. Ему в любом случае пришлось бы опереться рукой об агрегат, чтобы затормозить. Он видел, как лопасти за гостеприимно раскрывшейся решеткой молниеносно раскрутились, сливаясь в сплошной круг. Тренированный лейтенант госбезопасности бросил своё тело в сторону, но черные шнуры, протянутые от корпуса, взвились в воздух и обвили Проськова сзади, притягивая к воющему пропеллеру…
Монтажники застыли с раскрытыми ртами – парализованные страхом, они не могли даже кричать – а лопасти механизма вгрызались в грудь и живот захваченного в ловушку Проськова. По стенам «отсека» заколотили брызги крови. Шнуры отпустили шею и спину лейтенанта – необходимости удерживать его больше не было. За несколько секунд пропеллер перемолол грудную клетку, легкие, брюшную полость и впился в позвоночник. Визг терзаемых костей доносился, наверное, до первого этажа. Ноги лейтенанта медленно разъезжались, словно он пытался сесть на шпагат, но верхняя часть его туловища разлеталась окрошкой. Как и наблюдавшие за сценой «казни» монтажники, он не издал ни звука, только дергался, когда лопасти сжирали очередной сантиметр его плоти. На лице его замёрзло выражение ужаса, который умер, едва успев родиться.
Наконец, ноги Проськова подогнулись в коленях и уронили на пол нижнюю часть живота; голова упала сверху и откатилась в сторону. Обагренные дымящейся кровью лопасти замерли; створки решетки со стуком схлопнулись. Черные шнуры, зашуршав, втянулись в корпус.
Напоследок агрегат вздрогнул и застыл. Из-под решетки закапала кровь.
Только тогда оба монтажника заорали – в голос – и бросились прочь из «отсека»…


- Ты что-то совсем разволновалась, - мужчина потрепал жену по плечу. – Трясёт же всю… И куришь уже четвертую, не много тебе будет?
Она промолчала, дрожащими пальцами стряхнула пепел. Когда снова заговорила, голос ее уже не модулировал – звучал как-то безжизненно, словно самое страшное уже было рассказано. Она-то знала, что это не так.
- Следствие, конечно, вели в закрытом режиме. И, конечно, занимались этим не простые опера, а ребята прямо с Лубянки. Но они впали в полную прострацию. Пытались отследить, откуда поступил на стройку агрегат – никаких концов. Тем более не нашли никаких признаков существования Главного завода. Тех двоих монтажников обвинили в убийстве офицера госбезопасности. Но экспертиза показала, что к Проськову, пока он был еще жив, никто и пальцем не притронулся. Бывший прораб – с ним я и разговаривала – сказал, что лубянские поначалу зверствовали, но потом притихли. Всем было просто страшно. Ведь происходило нечто немыслимое, необъяснимое, сверхъестественное. И знаешь, что страшнее всего?
- Уже теряюсь в догадках.
- Когда Шевчук с Маркухиным удрали из «отсека», тот некоторое время оставался пустым. Ну, если не считать огрызков лейтенанта и самого механизма. Минут через десять туда набилось народу, но… механизма уже не было. И с тех пор его никто не видел. Но ходили слухи, что вскоре после того, как в дом въехали первые жильцы, один из них погиб примерно также. Поругался с женой на почве пьянки и ушел на чердак – приканчивать бутылку в одиночестве. Утром на него наткнулся лифтер…
- Задумка с экспериментом, я так понимаю, провалилась?
- Да, хотя не понимаю, почему… Так или иначе, проект свернули, здание доукомплектовали – и всё. Воображаю, сколько там до сих пор аппаратуры по перекрытиям простаивает. Может быть, аналитики грамотно оценили степень опасности, и начальство не захотело рисковать своими же. Плохо так говорить, но… забавно, что первой жертвой стал один из будущих экспериментаторов. Я уверена, что до последнего момента он чувствовал себя одним из хозяев жизни…
- Хозяева-то хозяевами, - мужчина тоже вытянул из пачки новую сигарету. Он пытался вспомнить, есть ли у него запас в кармане куртки. – Но что там насчет этой скважины, которую пробурили под фундаментом? Зачем она понадобилась?
Женщина снова замолчала. Формулировала то, что хотела сказать.
- Тут всё очень уж сложно, - произнесла она после длинной паузы. – Не исключено, что все эти опыты – только верхушка айсберга, а на самом деле… Дом ведь построили на геологически нестабильном участке. Они могли ожидать, что рано или поздно что-то поднимется из глубины. Вот почему операторов посадили на самом чердаке, хотя куда проще и удобнее было сделать им рабочие места в пустых квартирах.
- Не так уж это и удобно, - возразил мужчина. – Тогда бы их могли заметить соседи.
- Не обязательно, - женщина пожала плечами. – Выдали бы себя за жильцов – вполне даже логично. Но они выбрали именно чердак.
- Ожидая, когда ЧТО-ТО поднимется с глубины? Тебе не кажется, что это уже… слишком притянуто за уши?
- А в остальное ты поверил? – без особой надежды спросила женщина.
- С трудом, - честно признался мужчина. – Если бы я не знал, что ты потратила кучу времени на какие-то исследования… но мне и в голову не приходило, что тут такой сюжет. ОТК Главного завода… Скважина на два километра… Слишком уж круто.
Некоторое время в комнате было тихо. Женщина не обижалась – она понимала, что поверить в ее историю можно только с существенными оговорками. Так сказать – три пишем, один в уме. Он и так отреагировал очень адекватно – даже делал замечания. Умные замечания. Замечания по делу.
Что за Главный завод?
Для чего скважина в фундаменте?
- Я много об этом думала, - сказала она. – Видишь ли, когда начались большие стройки, здания возводили не только в высоту. Во многих случаях – особенно для крупных промышленных предприятий – создавалась разветвленная подземная сеть коммуникаций. Строители забирались в землю слишком глубоко, и, видимо, вскрыли какие-то тектонические пустоты… А там могло что-то быть. То самое настоящее зло. Зло, которое мстит за потревоженный покой, выкидывая на поверхность свои смертоносные подарки – да хотя бы с маркировкой «Главный завод». Ведь никакого Главного завода никогда не было…
  Ответить с цитированием
Старый 20-02-2007, 06:43 PM   #5
rpoM
 
Сообщения: n/a
По умолчанию

Пространство перед входом в подъезд освещал фонарь. Света он давал совсем немного, да еще и помигивал, словно в сети падало напряжение. Возле многоэтажки не было никого. Маша подышала в замёрзшие ладошки и вопросительно взглянула на Андрюшу.
- Послушай, я не хочу туда идти, - сказала она.
- Там нет ничего страшного, - заверил ее брат. – Там просто тепло и ветер не дует. И мы не будем задерживаться, честное пионерское.
Дверь за ними тихо закрылась. Фонарь, подвешенный под козырьком, качнулся и погас.
…В подъезде царила такая же мёртвая тишина, как и на пустыре. Из-за дверей квартир не доносилось ни звука. Поднявшись на пару пролётов по лестнице, Маша и Андрюша присели у батареи.
В прямоугольное окно виднелось шоссе. Только почему-то сейчас там не было ни одной машины. Их собственный квартал выглядел отсюда так, словно находился на другой планете. На близкой планете, на спутнике – но всё равно пешком не доберешься.
- Не верю, что здесь живут люди, - сказала Маша.
- Почему бы им здесь не жить? – вопросом на вопрос ответил Андрюша. Он гипнотизировал взглядом люк мусоропровода. – Послушай, давай сходим на чердак? Ну, Мань, ну чего тебе – трудно? Сходим, посмотрим – и сразу же домой. Мать с отцом, наверное, уже угомонились и ломают себе голову – куда подевались детишки?
- Ага, а мы тут по чердакам лазаем, - огрызнулась Маша. – Вообще, не понимаю – что за нездоровый интерес?
Они поднялись на чердак. Решетчатая дверь была приоткрыта, тяжелый замок бесполезно болтался в петле. Андрюша потянул дверь на себя. Наверху гулко ухнуло – словно заработал и тут же отключился лифтоподъемник. Чердак как будто предупреждал незваных гостей: нечего сюда ходить.
Маша и Андрюша прошли еще два коротких лестничных марша и оказались, собственно, на чердаке. С того места, где они находились, чердак просматривался до противоположного конца. Машинные отделения, насосы; трубы под потолком, трубы на полу. Низкое гудение электричества.
- Ну, и что тебе здесь нравится больше всего? – спросила Маша. – Если хочешь, можешь повернуть какой-нибудь из крантиков. Будет не смешно, но вполне можно затопить двенадцатый этаж.
- Ха-ха, - ответил Андрюша. – Мань, ты когда-нибудь станешь эстрадной артисткой. – Он неторопливо зашагал по чердаку, такой непринужденной походкой, словно был у себя дома.
«Дома, - мелькнуло в голове Маши. – Мы никогда не вернемся домой». Она прикусила губу, пытаясь отогнать дурацкую, словно чужую, мысль. Озираясь по сторонам, она шла следом за Андрюшей. Шла и никак не могла понять – что ей такое бросилось в глаза в первую секунду, когда они сюда попали.
Слева по верху стены имелось множество окошек, за стеклами которых клубилась темнота. Между переплетениями труб свисали лампы: свет от них падал на пыльный пол и на кирпичную кладку. Перебираясь через очередную трубу, Маша чихнула – пыль попала ей в ноздри.
Наконец, они достигли вертикальной железной лестницы.
- И куда теперь? – поинтересовалась Маша. – На крышу? Ты только скажи, мне всё равно деваться некуда. Я здесь одна не останусь.
Андрюша вскарабкался по лестнице, подергал ручку низкой двери и вернулся обратно.
- Заперто, - с сожалением сказал он.
- Какое счастье.
- Мань, неужели тебе никогда не хотелось побывать на крыше? Где мы с тобой вообще бываем? Школа, дом, улица – так и вся жизнь пройдет.
- Я хочу, чтобы моя жизнь прошла спокойно, - пробормотала Маша. – Андрюш, ну теперь-то мы возвращаемся, да? Да?
- Ага… Еще только пять минут.
Взяв обратное направление, Андрюша приступил к более подробному осмотру чердака. До этого он, видимо, просто знакомился с местностью. Обычно Маша восхищалась любознательностью брата, но сейчас ей было не до восхищений. Андрюша старательно заглядывал во все пыльные уголки, толкал все двери, а у Маши уже звенело в ушах из-за электрического гудения.
- Андрюша, ну что ты пытаешься найти? – слабым голосом спросила она. – Если технологическую шахту, в которую можно упасть, то мы ее, кажется, только что прошли.
Андрюша встал под лампой и вытер руки об штаны.
- Не знаю, что я хочу найти, - сказал он. – Но я знаю другое. У этого чердака есть какая-то тайна. И, раз уж мы с тобой здесь…
- Ищи дальше, - обреченно кивнула Маша. – Когда найдешь, скажешь.
Через несколько секунд Андрюша уже взбирался по трубам, пытаясь заглянуть в темное окошко. Маша подошла к нему и встала рядом. Электрическое гудение усилилось.
- Андрей, ну там-то тебе что понадобилось?
- А вдруг то, что здесь живёт, смотрит на нас с другой стороны в окно?
Маша поняла – у брата разыгралась фантазия. Да что уж там – разыгралась! Разошлась не на шутку. Такое с ним бывало, если он прочитывал сразу очень много книжек.
В машинном отделении снова ухнуло. Вроде бы механизмы проверяли сами себя на работоспособность.
Загудело сильнее. Это уже было слишком громко. Это уже было ненормально.
- Андрей, спускайся! – позвала Маша. Но брат сам всё слышал, и ему это тоже не нравилось. Он медленно сползал к полу, стараясь не промахнуться мимо трубы.
Гудение сменилось оглушительным треском – и лампы погасли.

Чердака больше не было. Остался непроглядный мрак, пропитанный запахом бетонной пыли. Удивительно, но в этом мраке Маша и Андрюша прекрасно могли видеть друг друга. Как только освещение пропало, заложенные еще при рождении локаторы установили двустороннюю связь между братом и сестрой.
Но заблудившиеся в ночном небе самолеты тоже могут видеть друг друга на радарах – и не найти дорогу к аэродрому.
Андрюша слез с трубы и стоял теперь совсем рядом с Машей. Она нашла его руку и вцепилась в нее.
- Мань, ну пальцы же у тебя холодные, - шепотом сказал Андрюша.
- А чего ты шепчешь?
- Не знаю. Что-то случилось с электричеством.
- Могу заметить! Но что именно? И почему именно сейчас, когда мы здесь?! Надо выбираться на лестницу! Как мы найдем выход?
- Да очень просто. Мы стоим около стены. Выход спереди и справа от нас. Будем аккуратненько двигаться по стеночке, до угла, а там как раз и будет лестница.
Маша подумала: если свет отрубился по всему дому, на лестнице очень легко будет свернуть себе шею. Андрюша подергал ее за руку.
- Пошли, Мань. Держись за меня. Старайся ни обо что не споткнуться.
Маша и так старалась изо всех сил. Ей казалось – в темноте трубы расстыковываются, бесшумно сползаются к ним, группируются вокруг, откуда-то протягиваются руки… Она почти завизжала, когда неожиданно в голову пришла новая мысль:
- Эй! – крикнула она. – Тут есть кто-нибудь?!
Кто-то мог увидеть, как они пришли, мог прокрасться за ними и опустить рубильник на распредщитке. Чтобы испугать. Чтобы подростки больше не баловались.
Мрак промолчал в ответ. Но где-то недалеко лязгнул металл.
- Что… что это было? – дрожащим голосом спросила Маша. Она понимала – Андрюша этого знать не может.
- Возьми себя в руки, Мань, - голос у брата был относительно твердый, но Андрюша умел сохранять видимость спокойствия. И это совершенно не значило, что ему действительно спокойно.
- Здесь совсем близко, - сказал Андрюша, когда они, прижимаясь к стене, преодолели еще несколько метров. – Было б светло – за полминуты дошли бы.
За двадцать секунд, мысленно поправила брата Маша. Проблема в том, что на чердаке вовсе не светло.
Угол. Стена здесь уходила в сторону не под прямым углом, а скосом – градусов в тридцать. Отсюда они уже увидели бы лестницу, если б свет погас не только на чердаке. Но его, похоже, действительно не было во всём доме. Именно сейчас Маша всё-таки вспомнила, что она заметила, когда они вошли на чердак. Пустой дверной проём в скошенной стене. Он должен быть где-то рядом. Маша уже раскрыла рот, чтобы предупредить Андрюшу, но успела только сказать: «А…».
Потеряв равновесие, Андрюша провалился в пустоту.
Звук падения.
Маша отскочила от стены, будто получив удар током. Если бы под ноги ей подвернулась одна из труб, она бы просто разбила себе голову. Но трубы остались сзади.
- Андрюшка! Ты… ты там?
- О, черт, - ответил брат. Судя по всему, он пытался встать. – Мань, здесь дыра в стене.
- Андрюш, выходи оттуда! Выходи скорее!
- Я пытаюсь…
Дальше всё было очень быстро.
Из проёма потянуло холодным сквозняком, будто там заработала турбина.
Андрюша вскрикнул. Что-то длинное, гибкое со свистом рассекло воздух. Чиркнули по полу подошвы ботинок – словно Андрюшу сильно рванули за воротник.
  Ответить с цитированием
Старый 20-02-2007, 06:43 PM   #6
rpoM
 
Сообщения: n/a
По умолчанию

- Маня, БЕГИ!!! Оно здесь!!! Оно меня держит!!!
Маша не могла бежать. Тело налилось свинцовой тяжестью.
Поток холодного сквозняка толкнул ее в грудь.
Чердак залило ослепительно-белое зарево – это перед глазами Маши рассыпались звёздочки.
По стенам застучало, заколотило – так бывает, когда начинается сильный дождь. Режуще запахло кровью. Стук сменился громкими шлепками.
А ТАК БЫВАЕТ, КОГДА МАМА БРОСАЕТ НА СКОВОРОДКУ КУСКИ ОТБИВНОГО МЯСА.

А потом струя горячей жидкости плеснула Маше прямо в лицо.


- После того, как мы похоронили Андрюшку – а от него и остались-то голова и ноги, гробик получился даже меньше Светкиного – родители как бы помирились. Они понимали – если бы не их дурацкая склока, мы сидели бы дома и нас не занесло в ту многоэтажку на пустыре. Конечно, они тоже жутко переживали, но старались поддерживать друг друга, ну, и меня, конечно же. Какое-то время они думали, что у меня заторможенность психики, потому что я не плакала и… оставалась всё такой же спокойной – ну, кроме момента, когда я прибежала, вся забрызганная Андрюшкиной кровью. Но у меня не было заторможенности – у меня наступил настоящий шок. Я никак не могла осознать, что потеряла брата навсегда. Я восприняла это так: да, страшно, да, Андрюшка погиб – но он ведь оживет? Я убедила себя в этом и старалась жить, как обычно: ходила в школу, делала уроки… Ну, а потом родителей тоже не стало. Они оставили меня у тётки, на пару дней, а сами поехали в Орёл, к бабушке. Отец вёл машину и не справился с управлением. На повороте их «копейка» вылетела на встречную полосу и врезалась в трактор.
- Ужас какой, ничего себе… - мужчина выглядел потрясенным. – Получается, я совсем не в курсе твоего прошлого. Ты рассказывала, что твой брат погиб… и твои родители… но чтобы ТАК… Почему ты раньше молчала?
- Тебе это не нужно, - она откинула светлый локон, упавший на глаза. – Моё прошлое – это мой кошмар. Моя боль. Говорят, что любовь – это когда можешь разделить свою боль с любимым, и станет легче. Но легче не станет, поверь мне. Я очень любила Андрюшку, и за секунду перед тем, как его кровь обрызгала мне лицо, я успела почувствовать, КАК ему больно. Всего лишь на момент – а помнить буду всю оставшуюся жизнь. У меня даже искры из глаз посыпались. Я и сегодня не должна была тебе ничего говорить. Прости меня, мой хороший.
Они улеглись, пытаясь заснуть, но сон не приходил. Женщина лежала, глядя в потолок широко раскрытыми глазами. Ее память вновь и вновь проигрывала ту жуткую сцену на чердаке многоэтажки.
В последний миг своей жизни брат цеплялся за ее сознание, как умирающий судорожно стискивает руку сидящего рядом близкого человека. На волнах запредельной частоты оцепеневшая в темноте девочка перехватила его страх, его боль, его обрывающееся дыхание. И она… не справилась. В мозгу что-то перещелкнуло, она оттолкнула брата.
И это, наверное, к лучшему. Ведь в следующее мгновение он был уже мёртв – и, как знать, какую еще информацию она бы могла… перехватить?
Впрочем, пока приём не успел прекратиться, на какой-то другой частоте она услышала еще ЧУЖОЙ голос. Голос, обращавшийся к ней.

Вечером следующего дня Маша решила заехать за мужем на работу и забрать его домой. Позвонила ему на сотовый – он сказал, что на вызове, и продиктовал адрес.
Маша раскаивалась, что своей историей и фантастическими теориями лишила мужа ночного отдыха. Это она на своих нервах может обходиться без сна. Он – другой. Он много работает, ему надо содержать их маленькую семью. Он должен хорошо высыпаться.
«Маленькая семья»… Между двумя переключениями передачи Маша положила ладонь на свой живот, ласково его погладила. Скоро в их семье станет больше на одного человечка. Муж еще не знает об этом, но он тоже очень ждет. Он будет просто счастлив, когда узнает.
Она обязательно скажет ему об этом завтра.
У них всё будет хорошо.
Вот только почему всё сильнее предчувствие, что будет ПЛОХО?
Маша озадачено взглянула на светофор. Она готова была поклясться, что он сверху вниз дал три красных света подряд. Впереди замигал аварийкой автобус. Маша объехала препятствие и продолжила путь. Оставалось недалеко – она знала этот район.
…У подъезда панельной высотки она заметила коллегу мужа и махнула ему рукой, выходя из машины.
- Уже закончили, Серёж? – спросила она.
- Привет, Маша, - Сергей улыбнулся ей и поправил лямку комбинезона. – Витюха там еще, наверху возится. Велел тебя встретить. Задержались сегодня. Ну и здоровый девайс нам подогнали – пока из упаковки вынули, пока вчетвером еле до машинного отделения доволокли… - он мотнул головой куда-то за спину. - Да еще без инструкции – хорошо, Витюха разобрался, что к чему.
- Здоровый… девайс? – переспросила Маша. У нее запульсировало в висках. – Се… Серёж, какой… что за девайс?
Сергей пустился в объяснения, но она вдруг перестала его слышать. Только видела боковым зрением, как шевелятся его губы. Но смотрела она на другое.
Вплотную к подъезду стояла разорванная картонная коробка, большая, метр на полтора. Обычная коробка, серый картон.
А сбоку надпись черным маркером: «ОТК Главный завод».
Буквы еще плавали перед ее взглядом, когда Маша, оттолкнув замешкавшегося Сергея, бросилась в подъезд. Она вдавила кнопку вызова лифта – но лифт не работал (ведь сейчас Виктор монтирует оборудование наверху!) – и тогда она побежала по лестнице. Она бежала, спотыкаясь, ловя рукой перила, а навстречу ей уже нёсся страшный, на высокой ноте, рвущийся на лету крик. Родившись где-то в недрах чердака, он повторял все лестничные повороты и неумолимо приближался к Маше.
Но боль успела первой – Маша еще не услышала крик, а ее тело уже словно кромсали на части стремительно вращающиеся лопасти пропеллера.
Глаза заволокло мутной пеленой, и Маша упала на ступеньки.

©Олег Новгородов
  Ответить с цитированием
Старый 20-02-2007, 07:19 PM   #7
Angel
хуйлиганка
 
Аватар для Angel
 
Регистрация: Sep 2004
Адрес: из Москвы!
Сообщения: 5,888
Angel Обычная репутация
Отправить сообщение для Angel с помощью ICQ Отправить сообщение для Angel с помощью MSN
По умолчанию

ужас...терь спать не буду..
Angel вне форума   Ответить с цитированием
Старый 20-02-2007, 10:28 PM   #8
Phantasya
Супер друг - подполковник форума
 
Аватар для Phantasya
 
Регистрация: Nov 2006
Сообщения: 943
Phantasya Обычная репутация
По умолчанию

Поверить не могу, что я это прочитала.... Длинный такой рассказик... Интересно.
Phantasya вне форума   Ответить с цитированием
Старый 20-02-2007, 11:16 PM   #9
Bethany
Spero meliora
 
Аватар для Bethany
 
Регистрация: Jun 2005
Адрес: Маленькая страна
Сообщения: 5,789
Bethany Обычная репутация
Отправить сообщение для Bethany с помощью ICQ
По умолчанию

Моим сверхреалистичным мозгам сразу захотелось узнать две неточности - 1)чего ей там голос сказал, 2)зачем она туда поперлась, раз уж мужик орал так,3)что за мужик дурной, только недавно ведь она ему рассказала про кошмар с агрегатом, а его не насторожила печать этого главного завода.
И вообще, Серег, слишком сильно этот рассказик напоминает детские страшные истории про красные руки и черные шторы
__________________
Приятно лежать на голом полу, если он - противоположный!

Bethany вне форума   Ответить с цитированием
Старый 21-02-2007, 04:03 AM   #10
rpoM
 
Сообщения: n/a
По умолчанию

по поводу 1-го пунктика - какой голос? Когда именно?
по поводу 2-го пункта - а может, она предупредить кого-то хотела
по поводу 3-го пункта - это ж не тот мужик был, которому она историю рассказывала

Я ж написал, что сказочка
  Ответить с цитированием
Ответ


Опции темы

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете прикреплять файлы
Вы не можете редактировать сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.
Быстрый переход

Мы в КОНТАКТАХ |
Часовой пояс GMT +4, время: 07:00 PM.


vBulletin® 3.6.4, Copyright ©2000-2024, Jelsoft Enterprises Ltd.
Перевод: RSN-TeaM (zCarot)